Улыбаемся и пашем
Чего я это вдруг вспомнила...
На заре моего фототворчества снимала я одного мальчика. Это был мой первый ню-фотосет. читать дальше
Была весна (цвели каштаны и сирень), кажется, первый курс, я одолжила у сокурсницы пленочный полуавтомат (нам в академии запрещали снимать на цифру) и мальчика, с которым она и еще пара девиц вместе снимали квартиру. У мальчика в тот период были драмы: он приехал учиться из провинции и бросился в омут чувственных наслаждений без оглядки, забыл запереть дверь в свою комнату, в результате чего одна из его соседок застала его в компрометирующей ситуации с чужим мужским половым хуем во рту. Девица эта была скандальная и разнесла сию весть по всему его курсу (они учились, кажется, в педах). Разумеется, я не могла стоять в стороне
Шел 2003 или 2004 год, я уже написала свой первый гейский оридж и ужасно жалела этого мальчика.
Anyway, я загорелась идеей его пофоткать. С одной стороны, из-за желания сделать ему что-то хорошее. Все мои знакомые мальчики-геи, про которых я знаю, что они геи, любят фоткаться. С другой стороны - из-за его длинных волос, я его видела один раз, когда заходила к подруге на чай. В день съемок оказалось, что он постригся, это был страшный удар.
Мы пошли в квартиру моей бабушки, развалюху-хрущевку. Бабушка была в деревне, у меня имелся ключ - поливать цветы. По дороге я купила мальчику водки, маленькую сувенирную бутылочку. "Некоторые вещи могут случиться только по пьянке", - сказал он. Уделал ее в одно рыло с чаем, потому что я не пью. Ему хватило: мне потом пришлось своими руками переставлять ему ноги и перекладывать руки.
Он меня боялся, наверное потому что я девочка, привела его на хату, напоила, раздела и хочу непонятного. У мальчика были красивые черные глаза, очень выразительные. Я фотографировала, как он пьет, как раздевается. Мы отсняли уже не помню сколько пленок в свете двух самопальных прожекторов - то есть, как я сейчас понимаю, практически в темноте, удивительно, что я из этих пленок сумела что-то потом вытащить. К слову, все было довольно прилично, не выше PG
Я тоже тряслась, у меня заплетался язык, я забывала слова. Впрочем, со мной такое еще долго бывало на фотосетах.
Потом, когда мы вышли на улицу, он сказал: "Эротическая фотография - изнасилование в мозг". И еще он сказал, что если мне еще раз нужно будет - он готов, ага.
Я проявила пленки, сосканировала, в фотошопе нарезала из всего этого что-то вроде фотоманги, нашей с ним истории этого дня: как мы шли по мосту, по улице, как он курил на балконе, раздевался, позировал, потом дорога обратно. Шесть страниц. Из них обнаженка - на двух. Сами фотки были довольно никакие, я тогда еще совсем ничего не умела, но финальный продукт получился славный. Он мне нравится до сих пор, хотя не за художественные качества, скорее, за то, какая проступаю за всем этим невидимая я с фотоаппаратом, с фотошопом и со словами-комментариями. Это странно, но обо мне этот проект говорит гораздо больше, чем о нем
Мальчик, забирая фотки, разрешил выставить единственный раз на просмотре в академии, но просил не публиковать. Мне было ужасно трудно этого не делать, но я выдержала Он сказал - у тебя все впереди, ты как фотограф забабахаешь еще много чего, гораздо круче.
Но с тех пор я ни разу не делала ничего настолько завершенного, настолько искреннего, хоть теперь я могу гораздо больше и технически, и психологически. И я все еще воспринимаю эротическую фотографию как форму секса. Наверное, поэтому я почти не занималась коммерческой съемкой. Я испытываю очень теплые чувства по отношению к другому мальчику-гею, который был первым, кто платил мне за фотографии. Но это уже совсем другая история...
На заре моего фототворчества снимала я одного мальчика. Это был мой первый ню-фотосет. читать дальше
Была весна (цвели каштаны и сирень), кажется, первый курс, я одолжила у сокурсницы пленочный полуавтомат (нам в академии запрещали снимать на цифру) и мальчика, с которым она и еще пара девиц вместе снимали квартиру. У мальчика в тот период были драмы: он приехал учиться из провинции и бросился в омут чувственных наслаждений без оглядки, забыл запереть дверь в свою комнату, в результате чего одна из его соседок застала его в компрометирующей ситуации с чужим мужским половым хуем во рту. Девица эта была скандальная и разнесла сию весть по всему его курсу (они учились, кажется, в педах). Разумеется, я не могла стоять в стороне
Шел 2003 или 2004 год, я уже написала свой первый гейский оридж и ужасно жалела этого мальчика. Anyway, я загорелась идеей его пофоткать. С одной стороны, из-за желания сделать ему что-то хорошее. Все мои знакомые мальчики-геи, про которых я знаю, что они геи, любят фоткаться. С другой стороны - из-за его длинных волос, я его видела один раз, когда заходила к подруге на чай. В день съемок оказалось, что он постригся, это был страшный удар.
Мы пошли в квартиру моей бабушки, развалюху-хрущевку. Бабушка была в деревне, у меня имелся ключ - поливать цветы. По дороге я купила мальчику водки, маленькую сувенирную бутылочку. "Некоторые вещи могут случиться только по пьянке", - сказал он. Уделал ее в одно рыло с чаем, потому что я не пью. Ему хватило: мне потом пришлось своими руками переставлять ему ноги и перекладывать руки.
Он меня боялся, наверное потому что я девочка, привела его на хату, напоила, раздела и хочу непонятного. У мальчика были красивые черные глаза, очень выразительные. Я фотографировала, как он пьет, как раздевается. Мы отсняли уже не помню сколько пленок в свете двух самопальных прожекторов - то есть, как я сейчас понимаю, практически в темноте, удивительно, что я из этих пленок сумела что-то потом вытащить. К слову, все было довольно прилично, не выше PG
Я тоже тряслась, у меня заплетался язык, я забывала слова. Впрочем, со мной такое еще долго бывало на фотосетах.Потом, когда мы вышли на улицу, он сказал: "Эротическая фотография - изнасилование в мозг". И еще он сказал, что если мне еще раз нужно будет - он готов, ага.
Я проявила пленки, сосканировала, в фотошопе нарезала из всего этого что-то вроде фотоманги, нашей с ним истории этого дня: как мы шли по мосту, по улице, как он курил на балконе, раздевался, позировал, потом дорога обратно. Шесть страниц. Из них обнаженка - на двух. Сами фотки были довольно никакие, я тогда еще совсем ничего не умела, но финальный продукт получился славный. Он мне нравится до сих пор, хотя не за художественные качества, скорее, за то, какая проступаю за всем этим невидимая я с фотоаппаратом, с фотошопом и со словами-комментариями. Это странно, но обо мне этот проект говорит гораздо больше, чем о нем
Мальчик, забирая фотки, разрешил выставить единственный раз на просмотре в академии, но просил не публиковать. Мне было ужасно трудно этого не делать, но я выдержала
Он сказал - у тебя все впереди, ты как фотограф забабахаешь еще много чего, гораздо круче. Но с тех пор я ни разу не делала ничего настолько завершенного, настолько искреннего, хоть теперь я могу гораздо больше и технически, и психологически. И я все еще воспринимаю эротическую фотографию как форму секса. Наверное, поэтому я почти не занималась коммерческой съемкой. Я испытываю очень теплые чувства по отношению к другому мальчику-гею, который был первым, кто платил мне за фотографии. Но это уже совсем другая история...
Несмотря на целый ряд чудесных радостных событий, это был год-пиздец. Подводить ему итоги и выпинывать поскорее. Я впервые за свои 24 года поимела депрессию (вы не заметили? вот такая я скромная, да 
Расстроилась...
)
